Легенда — Баллада о Великом Хере аккорды

(перебором)
Em          D       C     D
Уводит древняя тропа в тот край, где высь небес,
Em    D          C         D
Где на траве блестит роса, где зелен юный лес,
G     D     Em         C
Где океан полей златых, как гладь волны морской,
G         D      C       D
И россыпь ярких звезд ночных над спящею листвой.

Любили люди той земли и сеять и пахать —
На поле с музыкою шли, умели отдыхать.
Беседу рады завести и гостю дать приют.
Отец святой там был в чести, любил поэтов люд.

Но клич кочевника вспорол завесу тишины,
И заревом горящих сел пришла гроза войны.
И поднялись, встречая шквал и свист клинков кривых,
Плечом к плечу суровый балт и сын полей ржаных.

Среди увечий мук и ран, от смерти в двух шагах
Прекрасной амазонки стан красой пленил врага.
Но рок распорядился так, когда противник пал,
Что был красой не только враг повергнут наповал.

Был Хера грозного жрецом священник молодой,
Вел бой с поганым Кабаном, язычников главой.
На труд он паству вдохновлял и сна совсем не знал,
Обет безбрачья соблюдал и женщин избегал.

Увидя бледное чело и кроткий взгляд святой
Обходят общество его девицы стороной.
Но их бежит адепт младой лишь только потому,
Что днем и ночью лик иной все грезится ему.

Тоской и грустию томим, он в Хера храм спешит
И там, колени преклонив, с Великим говорит:
«Я клятву дал — ее сдержу, пусть счастья не дано.
Тебя ж Великий бог прощу я только об одном.

О если б мог мечте своей сказать хоть пару слов,
О, если б мог поведать ей я про свою любовь!
О, Хер Великий, стань гонцом, ей передай привет.
Ты за меня исполни то, что воспретил обет!»

Но не заметил жрец, молясь, что в храме, в полутьме,
Немой свидетель притаясь внимал его мольбе.
И, лишь священник за порог, окончив речь, ступил,
На пола хладный камень лег чужак, лишившись сил.

В Империи Счастливой жил, не ведая, он бед,
Но вот однажды стал немил ему весь белый свет.
С ума несчастного свела воитель — дева, но
Неколебимо, как скала, ему твердит одно:

«Твоей не буду никогда, ведь в дальней стороне
Осталось сердце навсегда — там тот, кто дорог мне».
И вот отправился он в путь в далекие края,
Чтоб сердце девичье вернуть, отказ ей привезя.

А здесь, сраженный наповал, узнал он имя той,
По ком и сам давно страдал, как жрец во тьме ночной.
И разум помутнел на миг, и взор застлал туман.
Но вот в мозгу его возник отмщенья хитрый план.

Путь держит он в родимый край, идет к любимой в дом,
И молвит так: «О, дева, знай — я был в краю чужом.
По ком ты тосковала — тот прибыл сюда со мной,
И на свидание придет к тебе порой ночной.

Но долг, связующий его, меж вами как стена.
И для любви у вас всего лишь только ночь одна».
Во мраке не узнать лица — то знал любви посол-
Укрывшись рясою жреца, он к деве сам вошел.

Дни исчезают, как песок, во тьме текучих вод.
Как вечной верности залог дитя любви растет.
С пеленок сын отца любил по матери речам,
И в восемнадцать лет решил его увидеть сам.

Проделан долгий путь, и вот он видит, наконец,
Идет от городских ворот навстречу сам отец.
В приливе счастья не сдержал он радостный порыв-
Ему навстречу побежал, объятия раскрыв.

Не думал отче, не гадал и не предполагал-
В блаженных пастырских трудах на поле он шагал.
Вдруг видит выйдя из ворот бегущего юнца,
И с воплем «Папа!» виснет то на шее у жреца.

Не в силах связно отвечать священник, изумлен-
Внимая юноши речам, стоял безмолвно он.
Но длился сбивчивый рассказ про давние дела,
И скоро в голове жреца догадка родилась.

Вглядевшись в юноши лицо, он Хера лик узнал,
Что бог великий пред жрецом не раз уже являл.
Жрец понял, что мольбу его бог милостью почтил
Исполнив более того, о чем адепт просил.

(играть боем)
Восславим, братие, богов и доброго вина
За их здоровье целый штоф мы осушим до дна.
Пускай и впредь свой взор благой от нас не отвратят
И нам же наш порок любой во благо обратят.