Адриан и Александр — Импрессионисты аккорды

      Gm                                Dm      
Он помнил, как хлопнули двери, осыпались звуки, — 
                 Cm Dm(V) 
и в мире осталась одна 
     Am(V)
тишина.
       Gm                         Dm         
Он вышел на берег, он видел — волнуется море,
              Cm       Dm(V)  
но больше не слышал, как 
Am(V)
дышит волна.
       Gm                                     
Он помнил ещё, как смыкались, карабкались тени
                     Dm  
к наскальным рисункам дождя,
             Cm                                            Dm(V)
как бежали домой и как жадно они целовались, и женщина пела ему
       Em(VII)                             
у огня, разметав свои влажные волосы цвета 
                       Bm(VII)     
янтарного камня и красного
  Am(V)                               Gm (Пауза)
солнца, он помнил всё это и только вот голоса…  
  Dm
Голоса больше не помнил,
     Cm                  Dm(V)  Am(V) (Пауза, затем переход на бой)
такого знакомого голоса больше не помнил…

Он снова и снова спускался на каменный  берег, 
туда, где они были вместе не раз.
Он верил, что море по-прежнему с ним заодно 
и оно-то его никогда не предаст.

Он верил, что стоит лишь только покрепче зажмурить глаза 
и задумать желанье
пока набегает вторая, седьмая, восьмая – 
насколько дыхания хватит –
волна, — и тогда-то отыщутся звуки, 
и скрипнет песок за спиной, он узнает
шаги, он почувствует руки её на плечах, 
и уже не отпустит её
никуда никогда не отпустит её… никогда…

Но дни проходили за днями, дыханье кончалось, 
и в доме всё так же ждала тишина,
И море уже волновалась напрасно, 
напрасно уже набегала на камни волна.

И он привыкал обходиться без прожитых звуков, 
без слуха, без шорохов, шёпотов
сонных, непрошеных призраков, окликов прошлых, 
да что там — да просто без прошлого,–
время его то ползло, то срывалось из кожи вон – 
к пыльным холстам и холодным
треножникам, так умирал человек и рождался художник в нём,
так умирал человек и рождался – художником…